Тема первого номера журнала – «Национальные образы Ибероамерики».

В статье выделяются две основных стратегии выстраивания картины мира в художественном произведении: одна названа прямой, когда писатель непосредственно обращается к национальной действительности и воссоздает ее как самодостаточный, независимый от «чужого взгляда» феномен; вторая определена как «обратная». Ее особенность состоит в том, что картина мира выстраивается в постоянном сопоставлении с иной культурой, и нередко свою культуру автор исследует и оценивает глазами иностранца, внедряя в повествование соответствующего героя. В западноевропейской литературе решительно доминирует прямая стратегия, в латиноамериканской обратная стратегия получает такую значимость, какой никогда не имела в европейской. Это доказывается на ряде примеров. Выделяются две сферы проявлений этой стратегии: взгляд «на сторону», то есть утверждение самобытности латиноамериканской действительности посредством ее сопоставления с европейской; и взгляд «постороннего», представляя ее в восприятии «чужака». Поставлен вопрос: чем обусловлено доминирование обратной стратегии в латиноамериканской литературе? Одна из причин состоит в том, что последняя развивалась путем усвоения и переработки европейских художественных моделей: такой путь развития определяется как «поиск своего в чужом». Но это не единственный ответ. Основываясь на источниках XVI в., эпохи зарождения латиноамериканской культуры, на примерах из текстов конкистадоров и первопроходцев Нового Света доказывается, что их модус восприятия Америки изначально сложился в русле оппозиции Новый Свет – Старый Свет и заключал в себе мотив изумления «чудесной» действительностью, который сохранялся в генетической памяти культуры и в ХХ в. воплотился в магическом реализме.

Разнообразие латиноамериканских головных уборов определяется климатическими и географическими особенностями местности проживания того или иного народа, а также социально-экономическими факторами, однако ключевую роль играют меж- и внутриэтнические связи, исторически накопленный культурный опыт этноса, который находит отражение в национальном костюме. Целью данного исследования является обоснование тезиса о том, что головной убор помимо защитной, информационной, эстетической и других функций, обладает функцией самоидентификации и, как следствие, воспитательной функцией, заключающейся в передаче из поколения в поколение знаний о национальной культуре и истории, а также в формировании в подсознании младших поколений этнодифференцирующих и этноконсолидирующих признаков. Для достижения поставленной цели используются классические для культурологического исследования методы описания, сравнения и наблюдения, а также применяется гипотетико-дедуктивный метод. На основе изучения истории возникновения и особенностей бытования головных уборов в ряде стран Латинской Америки, а также их сравнительного анализа, делается вывод о том, что латиноамериканский головной убор концентрированно отражает мироощущение и мировоззрение народа. Он является неким культурным метазнаком, посредством которого происходит передача духовных ценностей и сохраняется механизм этнокультурной самоидентификации народа. Будучи элементом национального костюма, одной из форм общественного сознания, он отражает действительность, но особым способом, являясь носителем как национальных, так и личных, а также классовых культурных значений. Ношение шляпы является не просто традицией для эквадорцев, боливийцев, мексиканцев, колумбийцев и других народов региона. Головной убор представляет собой символ общности нации.

В статье анализируется влияние на Аргентинскую Республику русской иммиграции и деятельности Русской православной церкви Московского Патриархата. Цель статьи – выяснить, какой вклад внесли русские мигранты в формирование и историю аргентинской нации.

С 1881 по 1914 гг. в Аргентину переселилось более чем 4,2 млн мигрантов, на четвертом месте по численности были русские. Доля прибывших к 1914 г. доходила до 30% (3,9% – русские), и Аргентина формировалась как страна иммиграции. Сейчас Аргентина, напротив, превращается в страну эмиграции: наблюдается вызывающий беспокойство отток человеческого капитала. В этом контексте представляется полезным вспомнить и оценить позитивный потенциал русских мигрантов в Аргентине. Методологическую основу статьи составляют индукция, логико-интуитивный метод, метод периодизации, историко-интерпретационный метод, институциональный подход. Рассматривается аргентинская политика по привлечению мигрантов, её причины и ответ на эту политику в виде шести волн миграции в Аргентину из России. Анализируется вклад представителей этих волн в развитие производственной и интеллектуальной сфер жизни Аргентины, влияние иммиграционных потоков на идентичность страны. Проводится анализ исторического и современного влияния Русской православной церкви на религиозное поле Аргентины. Делается вывод о том, что русская миграция способствовала освоению аргентинских земель и становлению сельского хозяйства, развитию культуры и науки, духовному обогащению, внесла вклад в идентичность Аргентины как открытой для мира, полиэтнической и поликультурной страны, высокомерной и недовольной собой. В этом контексте выделяется важная роль Русской православной церкви, которая как исторически сосредотачивала вокруг себя культурную жизнь русской диаспоры, так и на современном этапе предпринимает многочисленные культурные и религиозные инициативы, что способствуют диалогу культур.

В статье рассматривается лиссабонское фаду и его развитие в историческом контексте и в контексте его научного изучения. Фаду, иногда называемое португальским городским романсом, представляет собой культурный феномен, значение которого далеко выходит за рамки такого определения и вообще за рамки музыкальной сферы. Оно стало важной частью традиционной культуры Португалии, знаковым элементом образа страны, пройдя за свою относительно короткую (чуть менее чем двухвековую) историю несколько фаз эволюции. Возникнув и бытуя на начальном этапе как элемент фольклора городских низов Лиссабона, фаду в дальнейшем подверглось культурной апроприации со стороны аристократии и буржуазии, видевших в нем черты народного духа и выражение менталитета португальцев. С ним, в частности, связывалась такие свойства национального характера, которые обобщены в понятии «саудади» – меланхолической или трагической тоски по далекому, недостижимому, часто – ушедшему в прошлое. С другой стороны, фаду подвергалось осуждению и стигматизации как низкий жанр, ассоциирующийся с маргинальными слоями, а также с отсталостью и упадком страны. В первой половине XX в. происходит профессионализация и повышение престижа фаду, оно проникает на театральную сцену, получает популярность у широкой публики, становится известным за рубежом. В значительной мере это происходит благодаря новациям нового поколения авторов и исполнителей, в частности, Алфреду Марсенейру, Эрминии Силвы и Амалии Родригиш, иногда объединяемых под названием «треугольника фаду». Значимость фаду для португальской и мировой культуры была отмечена включением его в 2011 г. в список нематериального культурного наследия ЮНЕСКО.

Испанский язык Кубы, в том числе и в его разговорной разновидности, являет собой весьма своеобразное и в некотором плане уникальное явление. Порождение неповторимой истории кубинского этноса, кубинская разговорная речь запечатлела в себе влияние множества языков, а также и этнических и религиозных культур. Здесь как нигде в Западном полушарии, за исключением разве что Бразилии, было сильно воздействие африканского прошлого значительной части населения, что не могло не отразиться в языке сначала афро-кубинского сообщества, а затем и в разговорной речи всего национального варианта. Другим источником разговорного кубинского является испанское просторечие – ввиду наличия на протяжении многих лет большого количества этнических испанцев. Наконец, заметно присутствие еще двух элементов – цыганского и португальского, нашедших свое место среди самой употребительной кубинской разговорной лексики.

В соответствии с утверждением, высказанным британским лингвистом Дэвидом Кристалом, о том, что «language is the primary index, or symbol, or register of identity» («язык — это первичный показатель, или символ, или регистр идентичности»), в данной статье рассматривается значение лексемы chino - «курчавые волосы» в испанском языке Мексики. В отличие от остальных испаноязычных стран, лексема chino имеет для мексиканской нации особый смысл и составляет отличительный признак ее идентичности. Анализируются различные источники, как лексикографические, так и историко-теоретические, фиксирующие данное значение и делается вывод, что это понятие связано со смешениями существовавших в Новой Испании рас, в частности, в результате сожительства индейской женщины с негром. Благодаря разным названиям этих смешений образовалось новое значение слова «chino» из-за преобладания в крови новорождённого негритянского гена, который придал ему физические характеристики людей африканского этноса, а курчавые волосы являются, как раз, их типологическим признаком. Исходя из этой отличительной черты, понятие «кудрявые волосы» получило широкое распространение и стало использоваться для определения любых людей с кудрявыми волосами, не обязательно имеющих африканские черты. Прилагательное chino до сих пор активно употребляется в этом значении в мексиканском национальном варианте испанского языка.

В статье рассматриваются казусы, связанные с историей российско-испанских отношений во время Войны за независимость Испании, в первый год действия союзного договора между двумя державами. На основе архивных материалов анализируются особенности взаимодействия российских дипломатов в Испании – П.О. Моренгейма и Ю.А. Валленштейна – с испанским бюрократом Антонио Угарте-и-Ларрасабалем, ответственным за сохранность имущества и архива российской миссии в Мадриде в 1812 – 1813 годах. Тем самым  раскрывается специфика российской дипломатической активности в чрезвычайной обстановке освободительной войны, в условиях, когда в Испании отсутствовал полномочный представитель России. Начальный период российско-испанского взаимодействия на Пиренейском полуострове после заключения трактата в Великих Луках пока представлен в историографии в самом общем виде; биографии и деятельность его участников исследована фрагментарно. Источники, использованные в статье, позволяют детализировать исторический контекст и реконструировать взаимоотношения российских и испанских дипломатов, их представления о целях сотрудничества, препятствия, которые им пришлось преодолевать. Российские интересы в Испании, благодаря распоряжениям поверенного в делах России в Испании П.О. Моренгейма, после его вынужденного отъезда из страны обеспечивались за счет равновесия между официальной деятельностью испанского представителя и активностью российского агента Валленштейна, дипломатический статус которого был сомнительным. Со своей стороны, Угарте, доверенное лицо российской миссии, ориентировался на указания Регентского совета и стремился установить свою монополию на дела российского посольства, включая информирование правительства Российской империи о положении в Испании. Несмотря на личное соперничество российского и испанского представителей, обе стороны сумели избежать конфликта и создали основу для развития союзных отношений между Испанией и Россией.

Во время Первой мировой войны дипломаты нейтральной Испании осуществляли активную посредническую деятельность между воюющими странами и оказывали неоценимое содействие российской стороне по возвращению российских подданных на родину. Помощь состояла в том числе в передаче русским денежных средств. Одним из эпизодов этой гуманитарной миссии стало спасение российского журналиста Д.Г. Янчевецкого, корреспондента газеты «Новое время» в Вене, арестованного австрийскими властями в июле 1914 г. по обвинению в шпионаже и приговоренного к смертной казни за «государственную измену». В мемуарах испанского посла в России Анибала Морильо и Перес дель Вильяр, графа де Картахена, «Воспоминания о моем посольстве в России», встречается аналогичный сюжет без указания имени человека, которому была оказана помощь. Испанский посол на примере так называемого Иванова сообщает о панславистской пропагандистской деятельности российского министерства иностранных дел на территории Австро-Венгрии. На основе анализа мемуаров испанского посла А. Морильо и соотнесения приводимой им информации с фактическим материалом из испанских и российских источников, преимущественно прессой, делается вывод о том, описывает ли испанский посол историю спасения Янчевецкого, или речь идет о каком-то другом человеке. Несоответствия в датировке порождают различные предположения по рассматриваемому вопросу. Подробно рассматривается роль испанской дипломатии в деле возвращения Янчевецкого в Россию. Дается характеристика данного фрагмента мемуаров испанского посла, предпринимается попытка оценить, какую цель ставил граф де Картахена, приводя подобный случай в своих воспоминаниях.

Главный вопрос, который встал перед человечеством в начале эпохи Великих географических открытий, может быть сформулирован следующим образом: «Как устроен мир?» Последовавшие географические открытия показали реальный масштаб и структуру поверхности нашей планеты, а также уровень многообразия «мира людей». Новое знание об «устройстве мира» породило в свою очередь следующий вопрос: учитывая огромное разнообразие культур, можно ли говорить о единстве мира, или такое единство иллюзорно? Поиски ответа на этот вопрос составили одну из главных осей духовной жизни человечества в последующие века вплоть до наших дней.

Центральным событием поиска ответа на вопрос об устройстве мира стало открытие Америки. «Встреча миров» в Новом Свете привела к глубочайшему кризису сознания обоих участников этой «встречи». В ходе попыток преодоления этого кризиса они открыли новые измерения собственного наследия и новые жизненные перспективы. Определились два альтернативных пути развертывания эволюции homo sapiens, качественно различных по своей онтологии и противоположных по направленности: с одной стороны – это глобализация, с другой стороны, усиленная акцентировка своеобразия отдельных сообществ различного уровня и масштаба, самыми значимыми из которых выступают региональные цивилизации. Столкновение, переплетение и взаимное влияние этих процессов определило главные содержательные черты истории человечества на протяжении последних пяти с лишним столетий.

В Латинской Америке сложился особый «пограничный» цивилизационный тип, отличный от классических западных и восточных образцов. В нем более отчетливо проявляется диалогичное начало, характерное, по М. Бахтину, для эволюции homo sapiens в целом. Этот тип приобретает на современном этапе эволюции «мира людей» особое значение, поскольку на рубеже XX – XXI вв. весь мир в целом перешел в неустойчивое, «пограничное» состояние.

Рецензия на книгу: Астахова Е.В. Испания как метафора. Москва: МГИМО-Университет/ЭКСМО, 2023. 287 с.

Рецензия на книгу: Альфонсо X Мудрый и сотрудники. История Испании, которую составил  благороднейший король дон Альфонсо, сын благородного короля дона Фернандо и королевы доньи Беатрис. Ред.: Ауров Олег Валентинович. Санкт-Петербург: Наука, 2022. Т. 3. 727 c.

20 февраля  2023  г.  в  диссертационном совете университета МГИМО МИД России доцент кафедры испанского языка Марина Владимировна Ларионова  успешно защитила диссертацию на соискание учёной степени доктора филологических наук.